1. Имя
Дея Фельдманн по прозвищу "Охотница". Имя на Великом Цин в устоявшейся транскрипции - Сюэнь Алюэ. Это имя ей неизвестно. В детстве она имела имя Ну Шен, что очень отдалённо можно перевести словом "богиня", как и имя "Дея", выбранное ей самостоятельно.
2. Раса
Человек, метис Жемчужных Лио и кальцедонца (Имперская кровь). Жемчужные Лио - оригинальная человеческая раса центральной части Авицероса, построившая Пять Нескончаемых Империй. Их отличительной особенностью являются более длительная продолжительность жизни, иммунитет к ряду тропических заболеваний, низкий (при сравнении с другими расами людей) темп старения, матовая кожа, глаза, сужающиеся к центру, светлый тон значков, бледные губы и гладкие чёрные волосы. Расовый тип кальцедонцев более разнообразен и включает в себя высшее количество цветов кожи, глаз и волос из всех известных рас. Помесь этих двух рас, к каковой и относится Дея, с большей вероятностью унаследует от Лио цвет кожи и волос, но не тип лица.
Так как жизненный путь Деи таков, что выросла она именно на Кальцедоне, можно формально сказать, что большее число признаков, в том числе и климатических изменений внешности, она унаследовала именно от кальцедонцев. Капля имперской крови делает её самую малость (5%?) более чувствительной к любому типу магии.
3. Народность
Дея родилась на территории Золотой Империи, и вкус, такт и манеры впитались в неё с материнским молоком. Потомственная аристократия Золотой Империи, не имеющая отношения к евнухам или чиновникам школы бюрократов, живёт по невероятно строгому, очень нормированному этикету, которому Дея, даже будучи бастардом, неизбежно обучалась и многое сохранила в будущем - никогда не говорить, пока не спросят, не общаться со старшими без приглашения, кланяться каждому вельможе, хранить свои истинные чувства при себе. Кроме того, наследие Сюэнь Чжаньши привело к тому, что с самых малых Дея наблюдала за лучшими мечниками Величественной и Несравненной Золотой империи. Культура боя слабо распространена в высокой аристократической среде, но культура высокого искусства и поэзии, напротив, обеспечила постепенное включение молодой Сюэнь Алюэ в обучение искусству Дороги Двухсот стилей.
Позднее, уже после взятия малолетней Деи в длительное рабство и перемещения на Кальцедон, она вбирала в себя всякие увиденные обычаи, традиции или языки. Можно сказать, пожалуй, что хотя её душа принадлежит Кальцедону, сердце отдано всему миру безраздельно, и она, читая самых прогрессивно мыслящих философов Империи Иолии (Священной Империи), давно перестала делать различие между расами и национальностями. К тому же, вопросы устройства мира не интересуют её более, чем лишь с формальной стороны.
3.1 Религия
"Её Бог - это Йоган".
Как она неоднократно признавалась, единственное, во что она верит - это в возможность быть рядом с человеком, ставшим её миром, даже если весь настоящий мир ополчится на неё, а реки жизни заберут Иоганна в царство мёртвых. Тем не менее, будучи носителем достаточно традиционной конфигурации сознания, она привыкла верить во множество примет и то считает себя порою невероятно суеверной, то игнорирует абсолютно все домыслы и предрассудки, кроме объективной реальности вокруг неё. С детства в её голову была вложена идея, что мир держит исключительное множество богов; в рабстве единственным богом, в которого верила также и она, была фортуна - ничего иного работорговцы и не смели признавать; когда же она очутилась уже на Кальцедоне, присоединилась к Охотникам и повсюду следовала за любимым братом, основной мыслью, вложенной в её рассудок, была мысль о единоначальстве Истинного Бога, защитника Империи, и верховенстве Первого Понтифика над всеми иными, называвшими себя жрецами. Много сил потребовалось, чтобы примириться с подобным хаосом мировоззрения. Наконец, отказавшись от религиозных предубеждений вовсе, она следовала лишь тому, чем следовал сам Иоганн фон Гюнтер - истинный богопоклонник и ревнивый почитать правой церкви.
3.2 Склад сознания
Как уже было сказано, Дея Фельдманн обладает складом сознания в крайней степени традиционным. Тем не менее, она и не фундаменталистка. Её черты - присущее всем людям прошлого истинное мужество, незамутнённость мысли при взгляде в око смерти, аристократичность поведения в стремлении самосовершенствоваться, чудеса стойкости, упорства и смирения. Поклоняясь исключительно Иоганну Гюнтеру (после его смерти - памяти о нём), она привыкла считать весь мир чередой испытаний и угроз, где нет места слабости человеческого сердца, но где существуют истинная любовь, красота и созидание. Дея не боится смерти, но ценит жизнь и не может позволить воспоминаниям об Иоганне умереть вместе с её телом. Она уважает традиционное деление общества, но презирает рабство, отчасти осознавая, что феодализм не представляет зависимым от него людям больше прав или свобод. Её вынужденный кодекс включает в себя смирение с этим вопросом, потому как изменить его, увы, ей не под силам. Иоганн фон Гюнтер мёртв. Быть может, ему под силу было изменить что-либо в мире, но он мёртв. Дея предпочтёт оставить всё, как есть.
3.3 Идеология
Известно, что Дея не признаёт в мире истин, не принадлежащих ей самой. Вместе с тем, она много времени тратила на интеллектуальное саморазвитие и прочла немало трудов, имеющих отношение к имперской политфилософии или трудам религиозного характера, чтобы сформировать некую ценностную позицию уже к началу юности. Дея ставит превыше всего сводного брата и его мнение по всем вопросам; если какое-то его решение оказывалось полностью противоположным кодексу её морали, она пыталась смириться с тем, что таков уж её Йоган, или найти мысленное оправдание тому, почему он поступил именно так, а не иначе. Иоганн редко осмысливал свои поступки; часто так случалось, что он начисто не понимал, насколько права его сестра. Не было такого, что она не пыталась его переубедить, но если Иоганн в этом отношении был особенно упрям, ситуация могла закончиться ссорой и единственными слезами, которая Дея могла пролить на свете — слезами разбитого девичьего сердца. Какое отношение это вообще имеет к её идеологии? Скажем прямо, это один из важных факторов, формировавших склад её мышления в течение чрезвычайно длительного времени.
3.4 Принадлежность к фракциям
Бывший член Ордена Охотников (в ранге Venatarix IV, что примерно аналогично младшему лейтенанту). Покинула Орден, убив его официального главу и ряд старших офицеров, когда те попытались обратить её против похождения тьмы, в которое превратился её брат. Бывший подданный Имперской короны и Первого Понтифика, но предана одновременно анафеме и формальному изгнанию. Кроме того, за её голову, как и за головы остальных участников Последней Саги, назначена награда на территории Святого Предела, а Лик Солнцепоклонников объявил её врагом Ферота первой степени. И тем не менее, в официальных источниках Священной Империи Дея объявлена членом знатного рода баронетов Фельдманнов, потомком через женскую линию. Это был дар её приёмного отца девочке, не имеющей средств к существованию - старое владение, последний член семьи властителей которого умер ещё сорок лет назад. Формально, Дея могла бы претендовать на владение этой землёю, не будь она разорена порождениями глада за девять лет назад, как и остальные земли маркграфства Йегерсштат.
4. Стихия
Вода. Дея так и не сумела покорить воду в своём прошлом, но всегда ощущала особенное спокойствие, пребывая в водоёме или принимая баню. Ей хорошо известно, что Иоганн рецессивно противоположной ей стихии Пламени, но никогда не придавала этому такое значение, как какие-нибудь девушки из имперских деревень, ищущие суженого противоположно доминантной.
5. Возраст
Двадцать два с половиной года. На момент начала Последней Саги ей было примерно девятнадцать.
6. Внешность
Дея унаследовала от матери, Сюэнь Чжаньши, мягкие прямые волосы воронового цвета, бледно-матовую кожу и серые глаза. Кожа, быть может, успела загореть и отшелушиться на ветру, особенно под чуть более узкими, чем привычно кальцедонцу, крупными глазами, вечно смотрящими на мир взвешенно и остро, но отрешённо и печально, будто вся мировая скорбь собралась в молодой девушке и не может вырваться во внешний мир. Форма лица Деи напоминает перевёрнутое вниз яйцо - она гармонична, но слишком уж остра для кальцедонской женщины. Без чёлки ее лоб казался бы, к тому же, неопределённо выдающимся и крупным.
Природа наделила Дею аристократическими скулами, но забыла рассказать, что на таком лице они выглядят несколько непропорциональными и жёсткими. С другой стороны, печальные глаза скрашивают впечатление и притягивают к её светлому лицу всё внимание мужчин, находящих его не постно сложенным, а "экзотическим", "утончённым", "интересным" и "изящным". Кроме того, кальцедонские женщины обыкновенно носят на голове платки и никогда не стригут волосы, если у них не завелись блохи-вампиры; Дея же никогда не отпускает волосы длиннее шеи и всегда следит за тем, чтобы они выглядели изящно и опрятно, как и следит за гигиеной в целом.
Дея поддерживает себя в отличной физической форме с того самого момента, как присоединилась к Ордену Охотников. Она сильнее абсолютного большинства мужчин и могла бы поспорить в мускулатуре с любым наёмником или солдатом; безусловно, такая форма требует особенной диеты, потому Дея умеренна как в пище, так и во всяких привычках, способных навредить мускулатуре, а сам комплекс её постоянного питания нацелен на долгоиграющий рост мышц. Долгие и трудные дороги иногда сжигали её вес, но даже во времена самых тяжких испытаний в свободных путешествиях она никогда не опускалась ниже пятидесяти пяти килограмм. Обычный же для неё вес колеблется от шестидесяти трёх до шестидесяти девяти, что делает её, вероятно, самой тяжёлой женщиной на континенте (шутка).
Рост Деи - около ста семидесяти с половиной сантиметров. Высока и стройна, она редко ощущает на себе взгляд выше уровня собственных же глаз, и как на Кальцедоне, так и на Авицеросе гораздо чаще сама взирает свысока. В её фигуре выделяются плоский живот с твёрдым и рельефным прессом и практически мальчишеские ноги, слабо отличающиеся шириной бёдер, как и фигура её не наличествует осиной талии или выпирающей груди. Дея компенсирует это накаченными мышцами спины и ягодиц, вкупе с обычно мужской одеждой дающих потрясающий эффект и множество взглядов как мужчин, так и даже женщин. Тем не менее, её тело трудно назвать женственным. Грудь и вовсе теряется во всех складках мыщц и пресса.
Более того, на теле Деи невероятно много шрамов — каким бы хорошим фехтовальщиком ты только ни был, рано или поздно удар-два человек пропустит. Самый заметный из её шрамов, пожалуй, более порез - это Иоганн ранил её когтем по лицу. Янос Бартоломью, её знакомый, предпринял всё, чтобы искоренить его, но тёмный изогнутый след уже четыре года служит Дее одним из напоминаний о любимом. Кроме этого, у Деи рассечена плетьми спина. Ей досталось тридцать ударов за катастрофический результат в поместье фон Гюнтеров, повлекший за собой уничтожение одной из святынь иолийской веры. Но одна оправилась. На животе, в свой очередь, до сих пор видны следы от бритвенно-острых лезвий Святого Артура Страстотерпца, а бёдра и руки щедро орошают многие порезы из испытаний прошлого.
Поразительно, что при таких богатых данных не сохранилось никаких данных о том, сберегла ли она свою невинность, но если учитывать склад ума истинного однолюба, то можно предположить, что да.
Из мелочей - более сухая кожа, доставшаяся Дее от матери, сберегла её от многочисленных внешних гормональных изменений, включающих в себя прыщи, резкую смену тона кожи и всё прочее, и сухие губы, постоянно обветренные и постоянно шелушащиеся. Дея не испытывает любви в холоду, а зима, несмотря на наличие вокруг воды в таком объёме, её как будто съёживает, точно влажную глиняную куколку под солнцем.
Голос Деи сладок, но на несколько тонов ниже иных девичьих сладких голосов; и действительно, что эта сладость, если единственный человек, к которому она обращалась с нежностью, любовью и заботой в голосе, уже отдал душу Богу? Для всех прочих она выработала иную, невозмутимую и непроницаемую манеру речи. В минуты волнения даже эта манера может срываться, ибо и Дея не способна держать внутри себя все свои эмоции до последней из единых. Тем не менее, если она обращается к человеку или существу, ставшему её врагом, её твердыня - сталь, и она тверда, как калёный титанит.
Дея не передвигается пешком изящно. Верно, в бою она как будто бы танцует, демонстрируя чудеса недостижимой человеком ловкости, но в обычное время, когда никто не угрожал ей и Иоганну, она позволяла себе расслабление и секундные или минутные моменты игры или неуклюжести. Как и с иными чертами поведения у Деи, если она встречается лицом к лицу с противником, то превращается из ртути в необоримый бастион, и трудно тогда найти человека, кто несмотря на поджарость и узость женского тела мог занимать бы больше места и казаться значительней, сильней всех прочих!
Если бы автора попросили оценить женские особенности её красоты, то он бы пришёл к выводу, что Дея необыкновенна и мила, но не прекрасна так по-женски, как к этому привыкли кальцедонцы, равно как и не носит в себе черт показательной и жалкой сексапильности, любимой уже современными людьми.
Отдельное упоминание необходимо для так называемой Чёрной Метки, являющейся следствием распространения чудовищной крови в организме человека. Скверна захватывает всё больше тела, пока человек, одурманенный ею окончательно, не сходит с ума и не превращается в чудовище. Охотники борются со скверной убийствами чудовищ и поглощением их чёрной крови; Дея, перестав убивать чудовищ и употреблять их кровь, неизбежно трансформируется в своего старого противника. Метка появилась на тыльной стороне её ладони и увеличивается в размерах каждый раз, когда она пробуждается из сна. Отвратительное уродство, Метка устрашает практически любого, кто видит её в первый раз. Тем не менее, Дея научилась извлекать выгоду из её существования, о чём по тексту следует позднее. .
7. Инвентарь и личное имущество.
Во время событий Последней Саги Дея Фельдманн была одним из наиболее полезных членов отряда приключенцев, положивших конец Тысячелетнему Рейху Иалисскому. Все личные вещи, включая палатку, она всегда таскала на себе самостоятельно, даже если в распоряжении была повозка - это и котелок, и различные средневековые средства гигиены, и брусок для заточки меча. От Иоганна ей достался ряд книг, предметов, и его Амулет Охотника - индивидуальный артефакт с каплей охотничьей крови внутри него, по которому Орден всегда может обнаружить местоположение своего члена. Она не стала уничтожить данный филактерий, предполагая, что кровь Иоганна можно использовать для каких-либо ритуалов, если появится необходимость. Свой же Амулет был ей уничтожен во время событий Саги, когда она покинула Орден после устроенной ею в его владениях резни.
Главная реликвия Деи - красный бархатистый шарф, доставшийся ей от Иоганна, практически роскошь, учитывая то, что этот шарф никогда ему даже и не принадлежал. Его история такова, что он был подарен Нине Барток, жительнице деревни Баултриг и дочери кузнеца в ней, её братом, Ароном, но когда Нина была похищена, изнасилована и убита группой бандитов, первым, кто обнаружил её тело, был именно Иоганн. В то время он был лишён разума и превращён в чудовище, поглотив реликтовую кровь Святого Артура Страстотерпца. Чудовищная мания вынудила принести его данный шарф в деревню Дее, признавшейся ему в любви на смертном одре незадолго до этого, когда они оба были на грани смерти от чудовищных ранений. Шарф отпечатал в себе запах шкуры Иоганна, и даже спустя несколько лет Дея готова поклясться, что его слышит его мановения. Хотя Арон Барток, влюблённый в Баултриге в Дею, попросил её отдать ему шарф, как напоминание уже об её сестре, она не смогла этого сделать и по сей день корит себя за нерешительность. Напоминание об Иоганне оказалось для неё важнее, чем сделать счастливым человека, признавшемся ей тогда в любви - пусть даже не взаимно. Когда во время событий Последней Саги Баултриг был сожжён, а его жители перебиты орками под предводительством Вождя Духа, возвращать шарф стало больше некому, и Дея испытывает к нему самые противоречивые на свете чувства, боготворя память о любимом, но не имея возможности искупить свою вину из-за смерти Арона. Но умер ли он на самом деле?..
Серебряный клинок Деи не имеет название. Это широколезвийный меч типа кампилан, изготовленный по уникальной сохранившейся конструкции, не имеющей аналогов на континенте Кальцедон. Подобный клинок широко распространён на западе и представляет собой длинный меч, расширяющийся к лезвию, полуторного хвата, с изгибающейся рукоятью, удобной для вращения клинка. Хотя мечом можно колоть, укол - крайнее средство, и форма меча больше располагает к нанесению быстрых рубящих или режущих ударов, задействующих скорость и инерцию. Серебро - не самый крепкий из металлов, но Дея встречает на своём пути тяжело бронированных противников чрезвычайно редко.
Дея всегда одевается, как мужчина. В редких случаях её и принимают за мужчину, однако, врождённый вкус, в том числе к одежде, несколько смазывает впечатление, когда присматриваешься лучше. Излюбленный её материал - кожа. Хотя она покинула Орден Охотников уже достаточно давно, не прекратила носить фирменную их одежду - кожаное пальто, жакет, узкие штаны, приятно пахнущие выделкой, очень высокие сапоги с завязками, а также плащ с низким капюшоном или же шляпу, объединяющую капюшон и плащ. На одежду Дея добавляла полный бандольер с великим множеством кармашков, куда можно было положить Истинные зелья, полезные предметы и прочие принадлежности, необходимые прямо под рукой. Дея редко обходится без сшитых под комплект перчаток, надевающихся до самого локтя. В холодное время года она неизменно добавляла к подобного рода гардеробу шубу и шерстяной плащ, закрывающий полностью лицо. В экспедицию Яноса она собрала похожий комплект, всё в тёмных тонах. Когда на ней нет ни плаща, ни пальто, все мужчины, скажем честно, смотрят в след ей.
Кроме того, как уже было упомянуто, именно Дея является формальной владелицей баронета Фельдманн, находящегося в разрушенном порождениями глада Йегерсштате.
8. Характер
Иногда ветреная, иногда детерменированно сосредоточенная, иногда мечтательная, иногда не думающая ни о чём, кроме благополучия возлюбленного ею приёмного брата, Дея без него и Дея рядом с ним - два практически разных человека, две стороны одной монеты, с трудом существующей друг без друга. Во времена, когда Иоганн фон Гюнтер ещё существовал на этом свете, Дея редко позволяла себе преходящие чувства или увлечения, всё свою жизнь посвящая, чтобы устроить их с Гюнтером будущее на этом недружелюбном свете; и стоит ли говорить, что во всех этих планах ни слова не было, собственно, о ней? Трудно сказать со стороны, какие мысли имела она в эти времена: слишком редко она разговаривала с прочими людьми, слишком мало знакомств завела в стороне от брата. Следует сказать, однако, немногословность и необщительность Деи сполна компенсировались её общением с самим же Иоганном. Вместе они проводили практически каждую минуту, и так уж повелось, что её личного пространства не существовало в отрыве от неё, будто бы она стала для молодого Гюнтера животным-компаньоном, питомцем, псом, вечно следующим за хозяином...
Незамутнённая и неизгладимая верность Иоганну и его идеалам объясняет не только чувством долга, преследующим её, как некая навязчивая мысль. После смерти всей его семьи молодой Иоганн предпринял всё возможное, чтобы побороть свалившиеся несчастья вместе с ней. Он научил её бороться с жизнью и всеми её тяготами, выхаживал, когда она подхватила какую-то страшную болезнь под дождём в тринадцать, и она выхаживала его, когда он отравился сорванными на большаке грибами (пусть она его предупреждала, что подобная пища может быть небезопасной!). Однако, даже ещё до всех этих событий, ещё в их детстве, проведённом вместе, Иоганн показал себя достойным другом и достойным человеком, обращаясь с бывшей рабыней, сам будучи сыном маркграфа, так же человечно и разумно, как с сестрой, которой у него никогда, в самом деле, не было. Эти и многие другие факторы повлияли на то, что Дея влюбилась в брата однажды и уже навсегда.
Пожалуй, можно было бы сказать, что она ненавидит мир. Но она его не ненавидит. Презирает за все несправедливости и боли, но постоянно находит в нём нечто прекрасное, что заставляет её двигаться вперёд - как застывшая роса на открытом лесном взгорке в первые минуты после восхода нежащего солнца. Дея пережила ужасно много разочарований и обид; самым страшным моментом в её жизни после гибели приёмных родителей была потеря Йогана, затем им стала его физическая смерть. Ранее она боялась той минуты, когда взглянет на него и поймёт, что слишком поздно уже его оберегать, что он свернул шею в погоне за успехом или местью; теперь, когда он мёртв, она боится потерять смысл беречь память, от него оставшуюся, и сильнее прочего боится разочароваться в памяти о нём, полюбить другого...
Близость множества мужчин, оказывавших в разное время ей знаки внимания, привила Дее стойкую нелюбовь к любым физическим контактам. И тем не менее, испытывая нужду и в человеческом тепле, и в человеческом общении, невидимо к нему стремится. Ей приятна компания Яноса Бартоломью и приятны его чувства, но ответить на них она не в силах. Когда внутри так много огня, атмосфера вокруг обжигает, и Дея боится обжечься вдвойне, коснувшись огня, рождённого в груди ещё кого-то. Она постоянно одинока и печальна с того самого дня, когда Иоганн погиб; желавшие её утешить люди вскоре понимали, что как бы они ни разделяли свою нежность с несчастной девушкой, потерявшей сам смысл жизни, это не способно заполнить пустоту внутри неё.
Дея может быть несчастна, но в ней всё ещё существует цель. Если Иоганн мёртв, то принципы его - не сдавайся никогда, борись до последнего, бейся насмерть - будут жить всегда, и сама Дея уже давно решила, что обязана научить этому тому, кто сдался ещё на этапе принятия судьбы. Помогать несчастным стало кредо её жизни. Хотя она недостаточно сентиментальна для саможертвенной отдачи, в ней достаточно чувств и так же много эмоций, как и в её брате, чтобы следовать вперёд. И тем не менее, когда она узнала от Яноса Бартоломью, что человека возможно воскресить по-настоящему, и он уже близок к разгадке этого способа, она стала одной из самых первых, кто присоединился к экспедиции.
Вероятно, самый главный конфликт внутри Деи, утихомирившийся со смертью Иоганна - это конфликт между ложностью иллюзий окружающего мира и бушующей в её душе надеждой. Не в силах принять чудовищность окружающего мира, она вынуждена изменять его по образу и подобию своих фантазий, зачастую детских и бессмысленных. Так родилось главное и исключительнейшее из всех увлечений Деи, настоящее хобби, которое она не прекращает развивать ни на день - рисование. Дея уверовала, что сможет запечатлеть иной, истинно прекрасный мир, не омрачённый навязчивой ирреальностью беспощадности всего происходящего, если будет рисовать. Её стиль - зарисовки графитом, но в определённый момент она овладела и техникой плэнера. Любимый жанр был и остаётся пейзаж, хотя красота человеческого тела всегда привлекала её для зарисовки тоже, с обнажённой натуры или же одетой. Как-то раз она успела нарисовать со спины Яноса, пока он брился полуголый. Любопытство с детства было у Деи особенной чертой, и не было почти ни одной темы даже в подростковом возрасте, которая вызывала бы у неё смущение.
В заключение, пожалуй, следовало бы признаться, что как бы сильно Дея ни пыталась избежать скабрезных мыслей о своём любимом Иоганне, это представляется абсолютно невозможным даже для людей, имеющих куда более значительный самоконтроль, а в юношеском возрасте и вовсе не может быть вообще. И будучи художницей, к своему стыду иногда создавала зарисовки, имевшие сцены эротического содержания между ней и Йоганом. Дея пыталась перебороть желание и пытается бороться с ним по сей день, предполагая не то, что оно греховно, но то, что оно разъедает все её помыслы и чувства, мешая видеть мир взвешенно и здраво.
Дея - этико-интуитивный интроверт. Этим всё сказано.
6.1 Мировоззрение
До смерти Иоганна - Законопослушно нейтральная.
После смерти Иоганна - Хаотично добрая (последняя арка AOT?).
7. Биография
История Деи такова, что Сюэнь Чжаньши, величайшая мечница Золотой Империи, породила бастарда от возлюбленного ею жреца Иолии из Кальцедона. Спустя четыре года после рождения дочери Чжаньши впала в немилость Императора из города Котов, и её дочь Алюэ, в будущем зовущаяся Деей, была обращена в рабство и попала в прислугу некоего вельможи в Нижнем Золотом круге. Вельможа сей, не имевший возможности эксплуатировать крошечную девочку сексуально, продал её уже работорговцам, и оттуда, пройдя длительный путь прислужницы и даже переводчицы, с лёгкостью овладевая языками до возраста около шести лет, вернулась на родину отца в восточной части Империи Иолии, когда ей исполнилось восемь. Контрабандисты попали в засаду, и лорд владения Йегерсштат, освободив девочку из рабства, не придумал ничего лучше, чем воспитать её как дочь, которой у него никогда не было, но которую он так желал.
В результате дальнейших событий Дея получила первоклассное воспитание в семье дворян и тесно познакомилась с хозяйским сыном примерно её возраста, Иоганном Йозефом Карлом фон унд цу Гюнтерсбург ауф Йегерсштат. Именно тогда она получила первые уроки фехтования, ещё не предполагая, что её кровь носит отпечатки величайших мастеров клинка востока.
В возрасте тринадцати лет Гюнтерсбург был разрушен, а то, что когда-то называлось Йегерсштатом, превратилось в "Чёрный Шрам". Порождения глада убили и освежевали, превращая в нежить, всё местное население, оживлённые Картусом Зингером в минуту ослабления его магических оков. Это событие получило название "Кризис Дунклесграба" - не один Йегерсштат попал под путь скверны. Лишь объединёнными усилиями всех священных орденов при поддержке Императора удалось отразить неизбежную угрозу.
Война разорила Империю. Молодым подросткам пришлось выживать в жестоком мире в одиночку. Они искали самые различные виды подработки и рано или поздно добрались до церкви, к которой Иоганн, имевший глубоко воцерковлённое воспитание, поспешил присоединиться. Они стали Охотниками - убийцами чудовищ, балансирующими на грани безумия, но не испытывающими страха вовсе. В течение довольно длительного срока, последовавшего со вступления в Орден, Дея проявила себя как исключительного таланта мечник, а Иоганн прославился как потомок умершего рода.
Получив в возрасте восемнадцати лет миссию возвратить из разрушенного Гюнтерсбурга ценные церковные скрижали, Иоганн и Дея вместе отправились в разрушенный родной город и встретились с невыносимым злом, таившимся под осквернённой церковью. Чудовище, называвшее себя Святым Артуром Стратотерпцем, одним из пяти легендарных основателей иолийской церкви, имперским магом древности, около тысячи лет провело на дне обнаруженной ими гробницы и пожелало вырваться наружу, чтобы утопить мир в крови невинных. Иоганн и Дея противостояли ему и были смертельно ранены, однако Иоганн, поглотив часть звериной крови, превратился в чудовище, регенерировал и успел отнести истекающую кровью Дею в безопасное место - деревеньку Баултриг на юго-западной границе Империи Иолии. Потеряв разум, Иоганн носился чудовищем по лесу, пока Дея проходила через мучительный процесс восстановления, задействовавший нечеловечески болезненную механическую магию и много искусственной крови человека.
В течение недель, прошедших с момента полученного ей ранения, она неожиданно открыла для себя рисование и получила тот самый легендарный шарф. Дея поняла, какая судьба постигла Иоганна, и хотя оставалась безутешна, поняла, что это состояние абсолютно обратимо. Через некоторое время она встретилась с понравившимся ей сыном кузнеца, Ароном Бартоком, влюбившимся в неё с первого взгляда отчаянно и безвозвратно. Она не могла ответить на его любовь, но стала с ним общаться, на самом же деле, испытывая воистину эстетический экстаз от возможности брать зарисовки с его натуры. Однажды он согласился позировать для неё обнажённым, как она его попросила, но не сумел сдержать переполняющих его желаний и попытался склонить её к половому акту силовыми методами, очевидно, не подозревая о силе, внутри неё хранящейся. Она дала ему отпор и поняла, что совершила страшную ошибку.
Примерно в то же время в деревню прибывают Янос Бартоломью и госпожа фон Шварцмарк, таинственная персона, общающаяся с помощью письма и не способная или не желающая разговаривать человеческим голосом. После дебоша, устроенного Яносом в местной таверне, даже Дея слышит об учинённой оргии, но персона загадочного странника, наделённого, как показалось местным, почти богоподобной силой магии, вызывает у неё некий интерес. Пока Янос и другой член ордена Охотников, Дьёрдь Доёбон из мадьяров, занимаются убийством чудовищ из интереса исключительно спортивного (Янос не подозревает, что Дьёрдь предполагает убить его за смертные грехи в приближённом будущем), Дея выходит на них и предлагает поймать весьма специфическое чудовище, которое, как ей известно, обитает в Баултригском лесу и охотится точно и прицельно на волков. После недолгих переговоров Янос соглашается, и именно тогда вышеобозначенный Арон Барток впервые видит на Дее красный шарф, принадлежащий его сестре. Как выясняется в следующих ниже событиях, обращённый Иоганн Гюнтер предположительно убил его сестру. Сам Арон полагал, что она уехала, как и обещала, "на деревню бабушке".
В лесу Янос, Дьёрдь, Дея, госпожа фон Шварцмарк и группа наёмников, называющих себя Кампанией фон Метнера, вступают в конфронтацию с обращённым Иоганном, преследуя каждый исключительно индивидуальные цели. Янос желал взять его в плен, как и предполагала Дея, Дьёрдь стремился уничтожить дьявольскую погань, Дея хотела бы снять с него проклятье прямо там, а Шварцмарк и наёмники собирались получить награду за убийство зверя. Конфронтация закончилась смертью Доёбона, пытавшегося убить также Яноса и Дею, и "сущностным перевоплощением" Иоганна Гюнтера в результате использования Яносом против него огня - его стихии. Иоганн обрёл разум, стал огненным вервольфом и сбежал, в определённый момент, уже в недосягаемости, превратившись обратно в человека.
Дея покинула Баултриг и направилась по следу Иоганна. Янос, не предупреждая её, последовал за нею следом. В тот момент Дея стала непосредственной участницей Последней Саги. События на Плотине Неумкрафт впервые задействовали Дею и Яноса как членов отряда Талийи Аражур; им удалось предотвратить пробуждение следующей пачки спрятанных Картусом Зингером порождений глада и уничтожить демона-прислужника, контролировавшего врата в Теневое измерение. Как стало известно Дее, Иоганн был замечен в форме летающего огненного зверя в определённой близости от столицы, намереваясь, как предполагала Дея, объявить Ордену Охотников, что он ещё пока что жив. Дею же уже ждало неизбежное наказание за дезертирство.
Общая дорога сплотила Дею, Яноса и Талийю, вместе следовавших в имперскую столицу, каждый со своими целями. Однако, после многочисленных приключений по пути события в столице показали, что всё действительно может пойти не так, как предполагалось изначально. Пока Талийе пришлось убить одурманенного Картусом Первого Понтифика Иолии, Дея ликвидировала Орден Охотников и спасла от казни Иоганна. Иоганн выказал желание присоединиться к Талийе, несмотря на убийство ею вседержателя иолийской веры, и группа двинулась на восток, через Спорные земли, чтобы пересечь незаконно границу и попасть в Святой Предел. Поиск артефактов для уничтожения Картуса Зингера продолжался.
События Последней Саги провели Дею через уничтожение Бизеричча, главного храма Веры Запада, падения Бастиона Александрии в царстве Феросийском, и финальное столкновение на Столпах Заката, восточных островах, где солнце, говорят, не заходит никогда. Картус Зингер был уничтожен, но расплата была слишком велика. Многие герои погибли безвозвратно; острова также прошли через перемены. Дея обнаружила тайну своего происхождения и наблюдала за тем, как умирал от неизлечимых ран её любимый Иоганн, лишённый Картусом способности к регенерации. С тех пор вся её жизнь была похожа на нескончаемое горе.
Приучившись к жизни без брата и возлюбленного, Дея ушла в добровольное изгнание и была вновь замечена лишь через два года на границе Цин. Очевидно, пребывая в поисках ответов о своём прохождении, она встретила отца и тут же его потеряла. В определённый момент времени на неё вышел её знакомый по саге Янос Бартоломью, неудавшийся герой-любовник, предложив невероятную по содержанию и смыслу авантюру - поиск бессмертия и воскрешения из мёртвых. Дея не сумела отказать ему. Слишком многое, как ей казалось, необходимо изменить.
10. Приключения в Кальцедоне
Последняя Сага.
11. Класс
Серебряный клинок
12. Характеристики
Сила - 8 (Чрезвычайно высокий физический уровень развития).
Ловкость - 10 (Недостижимая для тысяч лёгкость).
Выносливость - 7 (Уровень солдата-ветерана).
Интеллект - 8 (Киберспортсмен Лиги или Смайта, стратег про-Доты).
Восприятие - 7 (Художник-самоучка, подающий несомненные надежды).
Сила воли - 3 (Не маг, но кровь имеет магическое свойство).
Харизма - 4 (Интроверт).
Хитрость - 6 (Умеет лгать чуть лучше, чем другие люди).
Решительность - 9 (Одна из самых решительных людей, которые есть в мире).
Мастерство изготовления предметов (в походе или в иных случаях) - 64/100 (Брала уроки, немалый опыт походов).
Готовка - 35/100 (Не умрёт от стряпни, но готовит очень плохо).
Красноречие - 60/100 (Остра на язык, но не вдохновляет никого).
Концентрация - 100 (Истинный талант) ////// 25/100 (Разбита смертью Иоганна и в минуты, когда воспоминания мучают её предельно сильно, не может сосредоточиться даже на дыхании, что уж говорить о бое)
Одноручное оружие - 91 (Один из лучших мечников на континенте).
Движение в лёгкой броне - 100 (Парит, словно лист).
Уклонение - 90 (Исключительные талант и мастерство).
Атлетика - 82 (Уровень профессиональных атлетов современности).
13. Уникальные способности
Дорога Двухсот стилей - наследие Сюэнь Чжаньши и около года, проведённого в Золотой Империи, дали ей возможность прибегать к неповторимому по сложности и силе стилю, включающему в себя более двухсот различных по функциям возможностей и способов атаки. Умение двигаться нечеловечески быстро, атаковать так же стремительно, как нападает ветер, и тут же отходить назад, крутясь в необъяснимом танце - это способ боя, которым более никто не может овладеть.
Чёрная метка - постепенно превращаясь в чудовище из-за отсутствие звериной крови, Дея так же постепенно учится контролировать чудовищную силу, растущую внутри неё, чтобы слышать передвижение противников, видеть в темноте или одурманивать разум слабых волей. Подобное действие расходует у неё немалое количество физических сил, восполнить которые она, увы, не может. Не желая превращаться в чудовище, Дея ищет способ излечиться от Метки, не перестав быть человеком.
14. Питомцы или спутники
Эрен Йегер не считается за питомца, так ведь?
