27-е малахита, год 55 правления Огара IV, 20:40.

- Это не тот род магии, про который известно непосвящённым. Вы, недотёмки, ничего не знаете о настоящей ворожбе - той, которой подвластно и время, и пространство. Вы забыли её и отказываетесь вспоминать, прикрываясь жалкой верой. Даже ты, Талия, не знаешь о своих истоках. Мой народ породил на Планетосе Тьму - мы с тобой её воплощение, пользуемся ею, даже не задумываясь. Недотёмки вроде вас называют этот дар "Убриссаром", но нет. Это - единственное возможное состояние истинного дитя тьмы.

Пепел ни на секунду не задумывался над словами, им произносимыми. То был поток настоящего красноречия, увы, не оценённого ни недотёмком Хандом, ни юной глупенькой Талией.

- Переходи к делу, - отрезала она.

- Надо же, Талия, - усмехнулся Пепел, - Прошлой ночью ты не была так прямолинейна.

Какой-то стороной своих острых ощущений он физически почувствовал, как покраснела она за складками капюшона.

- Что я стремлюсь передать, недотёмки, - продолжал он оскорблять их особым, одним только Тёмным понятным выражением, - Так это необходимость. Тебе, ящер, нужно заткнуть свою чешуйчатую пасть и позволить мне перенести всех вас в город. Тебе, Талия, необходимо мне помочь. Твои способности в тёмной магии, пока ещё такие неразвитые, но благодаря нашему новому знакомому уже обладающие великолепным потенциалом, послужат мне замечательной поддержкой.

Ящер, конечно, знал про их минутную интрижку. Тёмный не брезговал никем из жалких обитателей этого излишне светлого мира - люди, эльфы, дварфы, орки, ящеры... все они на вкус едины. Не имел значения и пол. Важна была только страсть. Jes der inne Passjon in di Relationum deji Maennere, как сказали бы давным-давно в совсем-совсем других землях, ещё не поглощённых уничижительной тягой ко всему излишне иолийскому и иолийской культуре в целом. Это имперцы привили Тёмному такую "любовь" ко всему сущему, и сейчас он смело наслаждался её плодами каждый раз, когда получал такую возможность. Он чувствовал к Талии похоть, вожделение. Эта убийственная тяга раз за разом заставляла его обращать взгляд на линии её чёрного плаща, воображая, что может за ними находиться. Что одна ночь, когда им предстоит ещё так много? Когда-нибудь он её убьёт, то верно, но до того момента им обоим стоит наслаждаться жизнью, dass jest still tzu komm. Пепла смешило шипящее наречие старых иолийцев, не забывших пока своих корней Империи. Так смешно, что они позабыли их ради красивых завитушек в храмах. Отвратительная мерзость, эта их религия...

Я задумался. Нужно прервать паузу.

- Спектральная деформация, - продолжил Пепел, - Это Высшая, магистерская техника, используемая магами "стихий морали" для изменения или разрушения естественного освещения вокруг для достижения собственных целей. Вас не устроит это академическое, почти "имперское" определение, я уверен, потому объясняю проще. Я превращу нас в Тьму - в чистую, непроглядную Тьму, соединив с освещением вокруг, и слившись с ней, мы попадём за стены так же легко, как прошли бы прямо по ним, как если бы мы могли летать...

- Всему есть цена, - возразил Ханд, - Ты погубишь нас, если не сумеешь выполнить это заклинание.

- Невозможно... - с восхищением произнесла Талия, - Я никогда не слышала о такого рода магии.

- Ты используешь её чаще, чем предполагаешь. Но конечно, конечно. Откуда тебе бы о ней слышать? Ты ничего не умеешь. У тебя нет ни учителя, ни желания учиться. Самоучка, ты не можешь раскрыть ни йоты того могущества, которым сама и обладаешь, и существо внутри тебя не даст тебе ничего, пока ты не захочешь сама это принять. Но я могу. Ты поможешь мне, поделившись силой - не более и не менее. Путь предстоит долгий.

Ханд встретил их обоих особым смиряющим взглядом.

- Участвовать в этом - безумие. Как выходит, ты собираешься физически растворить нас в темноте. Подобное не может пройти без последствий.

- Ты дурак, ящер, - Пепел сделал шаг вперёд, - С тобой или без тебя, но мы сделаем всё правильно. Подумай трижды перед тем, как возразить ещё раз. Четырежды, если тебе хоть немного дорога собственная жизнь.

Это не блеф. У ящера сил не хватит даже для того, чтобы до меня достать. Я уничтожу его на месте, посмеет он только воспротивиться, и насыщусь его жизненной энергией, чтобы применить деформацию и без Талии.

Ханд ничего ему не ответил.

- Ragash. Rinash. Harash, - зачитал Пепел первые слова, глаза закрыв от удовольствия. О, эта сладчайшая нега, о, аромат забвения! Бездна тьмы, он видел её сердцем, всей душой...

Раз за разом он повторял эти слова, притягивая Тьму, пока не услышал рядом с собой вторящий ему голосок Талии. Вместе они звучали под стенами столицы дварфов, вместе они были едины, как тогда, совсем не давно, не ощущая никого по отдельности. Тьма... опьяняет.

- Я нашёл ещё один способ, - промолвил ящер тихо, - Стена не защищает город полностью. Со стороны озера у неё есть место, которое можно назвать уязвимым.  Обычной телепортации хватит, чтобы помочь нам туда добраться.

Он действительно сделал это. Он действительно навлёк на себя мой гнёв! В одно мгновение я сотру тебя с лица земли, ты, жалкий зеленоглазый червь...

WHOOOP!

- Чёрт, какого хрена? - кричала Талия, булькая в воде.

Со всех сторон их окружало озеро, и они погружались всё глубже, глубже, не имея возможности собраться с силами.

27-е малахита, год 55 правления Огара IV, 20:40.

Ах, приятная прохлада! Не знающая солнечных лучей вода подземного озера для теплокровных была бы малопригодна для купания, но Ханд был в родной стихии.
- И что же я делаю в воде? Ах да, промахнулся немного. Неловко вышло, - подумал он, оглядываясь. К счастью, его спутники были недалеко. Талия барахталась, запутавших в собственных одеждах, Пепел же плыл к поверхности. - Пора на сушу!
  Как же просто использовать магию воды находясь непосредственно в этой стихии! По воле Ханда родилось новое течение, которое подхватило троицу и, создав большую волну, выбросило их на берег. Обеспечив мягкое приземление для себя и своих спутников, он первым делом подбежал к Талии, которая без движения лежала на песке.
- Талия? Ох, надеюсь, не захлебнулась, - сказал он, протягивая руку к её капюшону. Вдруг на её лице появилась злая усмешка, она схватила протянутую руку и дернула ящера на себя. Не успел Ханд опомниться, как он оказался на земле, а Талия стояла над ним, упершись коленом в его грудь, и держала за глотку. С нечеловеческой силой она стала сжимать её.
- Почему же ты жив, рептилия? - шелестящий голос древнего некроманта звучал словно прямо в голове Ханда. - Разве ты не должен был сдохнуть в болотах? Ты бросил тех ничтожеств, которых называл своей семьёй - и теперь ты никогда их не увидишь. Ты никогда не узнаешь посмертие, жалкий глупец. Нежить знает только как служить своему Хозяину.
  От взгляда Талии... нет, от взгляда самого некроманта Ханд чувствовал, как дьявольский холод сковывает его тело, его мысли, даже его душу. Он не мог использовать магию, не мог даже пошевелиться, чтобы хотя бы просто попытаться спастись. Или может?..
- Жалкое зрелище, - раздался над ними надменный голос. В ту же секунду тело Талии заволокло темным дымом и отбросило в сторону. Над ней склонился Пепел и убедился, что та не может двигаться. Картус лишь издевательски смеялся и не делал попыток освободиться. Одно движение черной руки - и дым сгустился, а смех прекратился.
  Тем временем Ханд уже встал и отправился. Пепел повернулся к нему.
- Ты! - презрительный взгляд буравил ящера, - Ты плохо понимаешь природу вещей, недотёмок. Ты не тот, кто решает, куда Я отправлюсь. И ты не тот, кто может прерывать меня, когда Я решил использовать ту магию, на которую ТЫ, жалкий червь, не способен!
  С каждым шагом он приближался к нему, а голос становился более громким и угрожающим. Ханд примирительно поднял руки:
- Виноват! Просто очень уж удачное тут место, уверен, не было нужды... ох..
  Его щеку рассёк клинок из тьмы, который он едва успел разглядеть.
- ... И сейчас ты, ящерица, поймешь где твоё место, - вновь в воздухе мелькнула жалящая тьма, но Ханд был готов. Песок, камни, ветер - все смешалось вокруг него в непредсказуемом танце двух стихий, скрывая его облик. Атака тьмой была поглощена и сведена на нет.
  Пепел в ярости бросился в самое сердце миниатюрной песчаной бури, окружив себя тёмной магической завесой. Он потратил несколько минут на поиски, но Ханда там не обнаружил. Ветер вокруг него усилился. Раздался голос ящера, который эхом звучал сразу со всех сторон:
- Ну не стоит так заводиться. Всё же у нас общие цели и ссориться не продуктивно.
- ГДЕ ТЫ?!
  Шум ветра превратился в угрожающий гул, песок из преграды превратился в оружие. Пепел почувствовал, как завеса тьмы истончается.
- Недалеко отсюда. Я нашёл кое-что странное, песок спекся, кажется, тут недавно была магическая стычка. Если прекратишь заниматься глупостями, то тоже можешь на это посмотреть.
  Лицо Пепла скривилось, но он все же выразил согласие. Ветер тут же пропал так внезапно, словно его и не было. Когда пыль улеглась, он увидел Ханда, сидящего возле неестественно выглядящей воронки из спекшегося песка. В её центре был небольшой круг нормального песка, но щедро залитого чем-то чёрным.
- Есть идеи о том, что тут случилось? - как ни в чем не бывало спросил Ханд, который, впрочем, уже и сам всё понял.
- Кровь Тёмного, я чувствую его смерть. И дрянная магия, чуждая этому миру, - Пепел выглядел несколько напряженно, - лучше уйти отсюда.
- Наверное, это были разведчики. Нам следует как можно скорее найти короля дварфов. Что бы тут ни происходило, времени у нас всё меньше.
  Их прервал звук рога, а на стене и ближайших воротах, видневшихся вдали, во множестве расцвели огни факелов. Ворота раскрылись и показался отряд вооружённых в латы бойцов.
- Нас заметили, - коротко заметил Темный и посмотрел на недавнего противника, - ну что, мастер скрытности, покажешь ещё фокусы?
- Конечно! - довольно воскликнул тот, не обращая внимания на насмешку в словах Пепла, - смотри, они не спешат закрывать ворота! Понеси девушку, а я пока все организую.
  И так трое беглецов, под покровом внезапно опустившегося на берег тумана, проникли в город.

27-е малахита, год 55 правления Огара IV, 21:00.

Почёт тем, кто всё это построил. Жаль, что всё это сгорит вот уже очень, очень скоро.

Конечно, ирония сквозила у Пепла даже в мыслях. Отвратительная помойка, куда они попали, слабо совпадала с представлениями Пепла о харадтурской архитектуре. Раньше, когда они только приближались к Стене, с каждым шагом она становилась всё выше и выше, а роскошные шпили каменных домов и Цитадели Огня - всё ниже. Теперь же, когда они наконец проникли в город, весь унизительный контраст богатых с бедными показался им с новой силою. Жалкие хибары, ветхие дома, бесчисленные склады, в которых Пепел не стал бы хранить даже нижнее бельё Талии, и лужи на каждом шагу, и городские жители, с ужасом в глазах смотрящие на человеческую девушку и переростка ящера, составляли апофеоз картины безразличия и ужаса. Когда-то Пепел смотрел на мир людей с небес, на мир дварфов - через стекло спектакуляра, теперь же, оказавшись в нём собственной персоной, не мог сдержать презрения. Они называют это "природным положением" вещей, считая, что бедные по своему происхождению заслужили рыться в воняющей грязи в поисках съестного. Их Предки благословляют только тех, кто отметился происхождением от того или иного порфироносного рода. Пепел ненавидел их традиции и ненавидел их самих. Дварфы, чёрные, как земля, из которой они вышли. Гнилые насквозь, смердящие дерьмом, мочой, дешёвым алкоголем. Их женщины, уродливые, как сама ночь, пахнут прелой и несвежей бородой, засохшим или даже жидким семенем, воняют, как жирные свиньи - они ведь таковы и есть. Вот их окружение, вот в какого персонажа превратился магией сам Пепел. Его любимый облик дварфийского дворянина никак не соответствовал этому окружению, и ему пришлось его сменить на первое, что он увидел. Теперь он мрачный шулер, не мывшийся два месяца. Но, право, могло быть и гораздо хуже.

- Нас уже не преследуют, старик, - сказал он, опуская Талию ниже. В таком спящем виде она была беспомощна, почти что... беззащитна. Впервые он почувствовал к ней что-то, кроме сквозящего желания, - Можем передохнуть.

- Наверняка у нас будет время отдохнуть в самом дворце, когда мы попадём туда, - скороговоркой проговорил сам ящер.

- Хм. Скажи-ка мне: если ты так печёшься о безопасности всех в округе, то не считаешь ли опасным нести одержимую могучим некромантом девушку в место верховной власти?

На деле же Пепел был уверен, что она оглушена идеально. Конечно, магия Тьмы, применяемая им, не работала в полной мере ни против Картуса, ни против самой Талии, но она связывала, погружала в безвременное оцепенение, и то только самое начало. Допустить её преждевременной смерти никак нельзя.
А что, если Картус думает сам завладеть моим телом?

Мысль об этом пронеслась в голове Пепла стремительно, как молния. Нет, это невозможно. Моя jaraj kahir, жизненная сущность, стоит выше эссенции любого смертного. Даже если он каким-то образом сможет победить и надломить жизнь моего смертного тела, ему будет необходимо уничтожить мою бессмертную душу. Это невозможно. Никто не может этого сделать, и вот почему Тёмные на самом деле непобедимы.
Картус был обречён стать всего лишь ещё одной душой в копилке Пепла: хотя и такой же бессильной сделать что-либо против своего хозяина, но самой могущественной, самой объёмной. С помощью Картуса Пепел станет могущественнее всяких соотечественников и подчинит их себе всех до одного. В любом случае, ритуал необходимо сделать в спокойной обстановке - вот почему Пепел зовёт Ханда сделать передышку.

Ящер вздохнул:

- Твоя взяла, - он уступил, - Нужно найти такое место, где душок не слишком...

- Эй, вы! - раздался из переулка крик. Пепел и Ханд, остановив движение по спутанным улочкам Низин, синхронно обернулись. Это были они - стражники, такие же, как на воротах, но теперь гораздо более близкие, гораздо более ощутимые. Всего четыре человека, но неожиданно при этом смелых. Проклятые дварфы лезут на убой.

- Именем... м-м-м-м... именем вы взяты под арест!

- А чьим именем-то? - благожелательно спросил Ханд у говорящего. Ему ничего не ответили.

Дварфы двинулись вперёд, держась за оружие в случае их нежданного сопротивления. Пеплу мешала лежащая на руках Талия, но Ханд, как видно, был готов тут же уничтожить их на месте. Хотя чего это, этот переросток не сможет уничтожить даже таракана на столе.

Туман появился вновь, в несколько мгновений опутав и улицы, и место, где они стояли.

- Бежим, быстрее! - шепнул Пеплу ящер и двинулся в одно ему ведомое место.

Я слышу их шаги. Они идут за нами. Идут, да...

И их становилось больше. Пять, шесть, семь, восемь - казалось, первые встречные присоединялись к их бессмысленному шествию, стремясь догнать их и предать нежданному правосудию своего тупого королька. Всё это становилось страннее и страннее с каждым шагом.

Свернув за старый дом с разукрашенными стенами, они зашли в дверь первого попавшегося склада, ещё не зная, что попадут в настоящую осаду. За нами кроме них наблюдает кто-то ещё, я чувствую это. Преступники, не знающие, кто мы на самом деле. Они не связаны со стражей, нет, но придут гораздо быстрее, чем эти недоумки.
Их было не меньше семи.